«Двадцать взглядов на младенца Иисуса» (фр. Vingt regards sur l’Enfant Jésus) — цикл фортепианных пьес Оливье Мессиана. Написан в Париже, в 1944 году для Ивонны Лорио. Впервые исполнен ею там же 26 марта 1945 года.
Оливье Мессиан называл фортепиано своим любимым инструментом. Композитор создал для него около двух десятков произведений, фортепиано участвует во многих его ансамблевых сочинениях (например, «Черный дрозд»), в симфонии «Турангалила». Его кумирами в области фортепианной музыки были Фредерик Шопен и Клод Дебюсси, пианистическими шедеврами считал он «Иберию» Исаака Альбениса и «Ночной Гаспар» Мориса Равеля. Рассматривая клавесин как предшественника фортепиано, Мессиан проявлял большой интерес к творчеству Доменико Скарлатти и Жана-Филиппа Рамо.
Одним из наиболее известных и часто исполняемых творений Оливье Мессиана для солирующего фортепиано стал цикл «Двадцать взглядов на младенца Иисуса». Обращение к подобной теме не случайно: с точки зрения композитора, музыка являет собою мистический «акт веры», по этой причине у него так много произведений, посвященных религиозной тематике: «Три маленькие литургии божественному присутствию», «Видение Аминя», «Месса на Пятидесятницу», «Чаю воскресения мертвых», «Преображение Господа нашего Иисуса Христа», и даже в таких произведениях, заглавия, которых, казалось бы, не отсылают к теме веры – «Каталог птиц», «Экзотические птицы», «Черный дрозд» – воплощаются религиозно-мистические идеи: пение птиц было для Мессиана тем «голосом природы», которым «служители нематериальных сфер» восхваляют Господа.
Фортепианный цикл «Двадцать взглядов на младенца Иисуса» Оливье Мессиан создал в 1944 г. для Ивонны Лорио, французской пианистки, ученицы композитора. Она стала первой исполнительницей произведения, а впоследствии – супругой автора. По признанию композитора, цикл навеян богословскими трудами католических святых, среди которых средневековые богословы Фома Аквинский и Иоанн Креста, а также Тереза из Лизьё – монахиня, жившая в XIX столетии, одна из четырех женщин, удостоившихся титула Учитель церкви. По этой причине исполнение цикла Мессиана требует не только особых пианистических навыков, но и глубокого проникновения в его дух, связанный с ощущением Божественного присутствия в человеческой жизни.
Цикл содержит двадцать контрастных пьес, воплощающих не столько библейские события, сколько образы: «Взгляд Отца», «Взгляд Звезды», «Взгляд Духа Радости», «Взгляд пророков, пастухов и волхвов», «Первое причастие Девы», «Поцелуй младенца Иисуса», «Взгляд страшного помазания на царство».
Истоки музыкального языка этого произведения многообразны: метры древнегреческой поэзии, григорианский хорал, древнеиндийская ритмика, числовая символика европейского Средневековья, ориентальные лады. Представлена здесь и имитация птичьего пения, играющая столь значительную роль в музыке Мессиана. Однако подобное многообразие истоков не приводит к пестроте и эклектичности – музыкальный язык отличается удивительной цельностью. Основу драматургии цикла составляет сквозное развитие нескольких тем, фактура которых меняется, но свой интонационный облик они сохраняют, оставаясь узнаваемыми. Главную роль среди них играет «тема Бога» – смысловой стержень произведения, она пронизывает собою цикл, как Божественное присутствие пронизывает мироздание.
Воплощение картины космического масштаба потребовало исключительной многозвучности фортепианной фактуры, проявляющейся и в горизонтали, и в вертикали. Такое строение фактуры сам Мессиан именовал «гроздьями аккордов». Но многозвучная фактура предельно дифференцирована. Так, применительно к пятому номеру композитор говорит о «трех созвучиях, трех образах, трех ритмах, накладывающихся друг на друга», поэтому использование трех нотных станов при записи фортепианного текста для Мессиана скорее правило, чем исключение. Музыкальная ткань удивительно пластична. Тончайшее ощущение «пульса Вселенной» ощущается в частых сменах размера.
Фортепиано звучит у Мессиана очень красочно. По мнению композитора, этот инструмент лишен собственного тембра, что делает его идеальной «лабораторией» для поисков в этой области – ведь на рояле не инструмент диктует тембр исполнителю, а исполнитель инструменту. В ряде случаев автор прямо указывает, звучание какого инструмента нужно имитировать – там-там, гобой. Расходящиеся арпеджированные пассажи с небольшим перекрещиванием позаимствованы композитором из арсенала арфы. Особую роль играет имитация колоколов – например, в пьесе «Рождество» для этой цели используется сопоставление регистров и характерный ритм. В комментариях к некоторым пьесам упоминаются птицы, но даже там, где автор о них не говорит, появление интонаций птичьего пения очевидно.
Сущность «Двадцати взглядов на младенца Иисуса» яснее всего выражается словами самого Оливье Мессиана: «В большей степени, чем во всех моих предыдущих сочинениях, я искал здесь выражение мистической любви».