«Из мёртвого дома» (чеш. Z mrtvého domu) — опера Леоша Яначека в 3 действиях, либретто композитора. Премьера (посмертная) в редакции О. Зитека (либретто), О. Хлубны и Б. Бакалы (музыка): Брно, 12 апреля 1930; в оригинальной редакции — Прага, 1958 г.
Основа оперы — «Записки из мертвого дома» Ф. Достоевского. Музыка полна глубокого сострадания к человеку, любви к нему, жажды свободы. Образ главного героя, политического ссыльного Александра Петровича Горянчикова, Яначек сознательно наделяет чертами Достоевского. Горянчиков томится в неволе, как и раненый орел. В финале оперы, когда узник выходит на волю, его товарищи выпускают из клетки орла.
Последняя опера Яначека свидетельствует о поисках его в области интонаций человеческой речи, раскрытия внутренней жизни героев. В музыке главенствует декламационное начало, развитых ариозных построений нет.
Опера ставилась в Праге и Берлине (1931), Дрездене (1960), Лондоне (театр «Седлерс-Уэллс», 1965), Милане (театр «Ла Скала» 1966), Гамбурге (1972) и других городах.
А. Гозенпуд
Русская культура всегда была близка Леошу Яначеку. Среди его сочинений – опера «Катя Кабанова» по драме Александра Николаевича Островского «Гроза», струнный квартет «Крейцерова соната» по одноименной повести Льва Николаевича Толстого, оркестровая рапсодия «Тарас Бульба» по Николаю Васильевичу Гоголю. Последней оперой композитора тоже стало сочинение, основанное на произведении русского писателя – опера «Из мертвого дома».
Произведение Федора Михайловича Достоевского «Записки из мертвого дома», ставшее основой оперы, состоит из повести и нескольких рассказов, не связанных единым сюжетом, а представляющих собою серию зарисовок из жизни людей, отбывающих каторгу в Сибири. Здесь отразились собственные впечатления писателя о каторге в Омске, где он пробыл четыре года, однако повествование ведется не от первого лица, а от лица вымышленного героя – дворянина Горянчикова, осужденного на десять лет каторги за убийство супруги, совершенное из ревности. В «Записках» есть и истории жизни товарищей героя по несчастью, и философские размышления.
Сам факт обращения к творчеству русского писателя не вызывает удивления – Достоевский был весьма популярен в Европе после Первой мировой войны. В 1920-х гг. его произведения экранизировались, на их основе ставились драматические спектакли, причем все усматривали в них нечто свое. В Достоевском видели и пророка всемирной катастрофы, и провозвестника революции, и писателя, раскрывшего трагическую раздвоенность человеческой души, и проповедника христианского смирения.
Кем же был Достоевский с точки зрения Яначека, что увидел в творении русского писателя чешский композитор? Примечательно, что он выбрал произведение, ни разу не инсценировавшееся (в то время как спектакли по «Идиоту» и «Преступлению и наказанию» ставились в чешских театрах в 1928 г. – в год создания оперы Яначека). По словам композитора, в «Записках из мертвого дома» его привлекло то, что главным действующим лицом здесь становится не отдельный человек, а «масса». Но это не та безликая толпа, покорно следующая за вожаком и обреченная на гибель, которая нередко появлялась в произведениях его современников-экспрессионистов (например, в «Разрушителях машин» Толлера). Главной «точкой пересечения» Яначека и Достоевского было сострадание к «униженным и оскорбленным», неприятие насилия и убеждение, что «в каждом существе есть искра Божья». Эти слова начертаны на партитуре последней оперы Яначека, словно подводя итог его жизни и творчеству.
Либретто оперы Леош Яначек написал сам (так же он поступал и с предшествующими операми). Переработка для сцены произведения Достоевского, организованного в форме хаотичных воспоминаний (причем количество персонажей исчисляется десятками) являло собою нелегкую задачу. Некоторые действующие лица были объединены (например, Скуратову были приданы черты Баклушина), многие сцены исключены, но сохранен принцип ретроспективного построения, поэтому основой музыкальной драматургии становится соотношение двух пластов времени – прошлого и настоящего.
Психологическая глубина музыки достигается многообразием вокальных интонаций: тяжкие воспоминания Шишкова и Луки переданы отчаянными «выкриками», примитивность Скуратова и Шапкина подчеркнута по-детски наивными интонациями. В «театральной» сцене (арестанты разыгрывают спектакль) появляется оттенок некой «кукольной» искусственности, в начале второго действия появляется марш, а сцены, изображающие работу арестантов, насыщены изобразительными деталями в оркестре.
Всю оперу пронизывает один главный лейтмотив, соотносимый и с понятием безжалостной судьбы, и с самим «мертвым домом»: за страстным диссонирующим «взлетом» следует «падение» в мрачное минорное трезвучие. Впервые возникая после увертюры, он возвращается в разных моментах, словно преследуя персонажей.
Взяв за основу оперы произведение русского писателя, композитор не мог не задуматься о придании ему русского колорита. Самый простой и естественный способ решения этой задачи, казалось, был подсказан самим Достоевским, упоминающим народные мелодии – но вводить их в оперу Яначек не стал. Мог ли чешский композитор соперничать, например, с Михаилом Ивановичем Глинкой в обработке «Камаринской»? И Яначек пошел другим путем: он использовал тексты песен, приведенные Достоевским, но музыку к ним создавал сам, наделяя ее чертами русской песенности.
Опера «Из мертвого дома» не ставилась при жизни композитора – ее премьера состоялась уже после кончины Леоша Яначека, в апреле 1930 г. в Брно. В последующие годы опера ставилась в Праге, Берлине, Милане, Лондоне, Гамбурге и других городах.