Павлова Анна Павловна (Матвеевна) (31 I (12 II) 1881, Петербург — 23 I 1931, Гаага) — русская артистка балета.
Дочь солдата из крестьян и прачки. В 1891 принята на балетное отделение Петербургского театрального училища, где занималась у А. А. Облакова, Е. О. Вазем и П. А. Гердта. По окончании, с 1899 танцовщица Мариинского театра. В 1906 переведена в разряд балерин. В 1910 перешла на положение гастролёрши. На сцене Мариинского театра последний раз выступила в партии Никии в 1913, последняя гастроль в России — концерт в Москве в Зеркальном театре сада «Эрмитаж» (1914).
Искусство Павловой, выдающейся классической танцовщицы, утвердившей далеко за пределами родины мировую славу русского балета, было подготовлено процессами развития русского балетного театра начала 20 в. и во многом повлияло на эти процессы. В постановках М. И. Петипа, Л. И. Иванова и их предшественников определилось многообразие возможностей Павловой: музыкальность и психологическая содержательность её танца, эмоциональная действенность игры, широта жанрового диапазона.
Вместе с тем уже в этих спектаклях Павлова создала много нового, своего. Её выступление в «Баядерке» (1902) дало вторую жизнь образу Никии, истолкованному в плане высокой трагедии духа, внесло перелом в сценическую жизнь спектакля. В образе Жизели (1903) психологизм трактовки вёл к поэтически просветлённому финалу. Павлова исполняла партии, где классическая основа имела национально-характерную окраску. Зажигательный, бравурный танец её исполненных героинь — Пахиты, Китри и другие. — был высоким образцом исполнительского мастерства и стиля своего времени.
Обращаясь и к собственно-характерным танцам, Павлова пользовалась огромным успехом в стремительно-пылком панадеросе («Раймонда»), уральской пляске («Конёк-Горбунок»), в испанском танце («Щелкунчик»), в партии вакханки («Времена года»).
С новаторскими поисками балетмейстера A. A. Горского, стремившегося к драматизации балетного действия, связаны в репертуаре Павловой партии: Китри («Дон Кихот») и Бинт-Анты («Дочь фараона»). Последнюю она сначала исполнила в Большом театре (1906), а затем танцевала партию Аспиччии в традиционной постановке того же балета на петербургской сцене.
Павлова сыграла важную роль в реформах М. М. Фокина как исполнительница центральных партий поставленных им балетов: «Виноградная лоза» А. Г. Рубинштейна, «Эвника» Щербачёва, «Шопениана», «Павильон Армиды», «Египетские ночи». В них проявились одухотворённый психологизм и музыкальность исполнительницы. Главными ценностями творческого союза Павловой и Фокина явились произведения, где танец подчинён духовно-выразительным задачам: «Шопениана» и «Лебедь» на музыку Сен-Санса (1907, позднее под названием «Умирающий лебедь»), ставший поэтическим символом русской хореографии этой эпохи. Отдавая дань новаторству Фокина, Павлова по-прежнему хранила преданность русской балетной классике.
С 1908 гастролировала за рубежом. С 1909 — виднейшая участница Русских сезонов в Париже, положивших начало её всемирной известности. В 1910 создала собственную труппу, которая с триумфальным успехом выступала во многих странах. Павлова сохраняла в гастрольном репертуаре балеты Чайковского и Глазунова, «Тщетную предосторожность», «Жизель», «Коппелию», «Пахиту» и другие значительные произведения, а также концертные номера.
В её труппе работали русские балетмейстеры и преимущественно русские танцовщики. С ними создавались новые хореографические миниатюры. Наиболее известны: «Ночь» и «Вальс-каприс» на музыку А. Г. Рубинштейна, «Стрекоза» на музыку Крейслера, «Рондино» на музыку Бетховена — Крейслера, «Калифорнийский мак» на музыку Чайковского. Фокин специально для труппы Павловой поставил «Прелюды» на музыку Листа и «Семь дочерей горного короля» на музыку Спендиарова.
Творческий облик Павловой сложился на русской сцене. В своих многочисленных концертных номерах она опиралась главным образом на традиции отечественного искусства. Слава Павловой стала легендарной. Её подвижническое служение танцу пробудило во всём мире интерес к хореографии и дало толчок к возрождению зарубежного балетного театра.
Сочинения: Несколько страничек из моей жизни, «Солнце России», 1912, № 122 (23).
Литература: Дандре В., Анна Павлова, Берлин, 1933; Анна Павлова, 1881–1931, [Сб. статей и воспоминаний], пер. с англ., предисл. и примеч. Е. Я. Суриц, М., 1956; Красовская В., Анна Павлова, Л.-М., 1964; Stier Т., With Pavlova round the world, L., [1927]; Hyden W., Pavlova, L., 1931; Oliveroff Α., Flight of the swan, N. Y., 1932; Magriel P., Pavlova, N. Y., 1947; Algeranoff H., My years with Pavlova, L., 1957.
В. М. Красовская
Источник: Балет: энциклопедия, 1981 г.
Современники говорили, что, глядя на нее, они видели не танцы, а воплощение своей мечты о танцах. А для нее самой танец был всем – и реальностью, и мечтой, и жизнью, и тем, что ждет за пределами жизни. Ее последние слова были: «Приготовьте мой костюм Лебедя…»
Анна Павлова родилась 31 января (12 февраля) 1881 года в Санкт-Петербурге, в семье солдата и прачки. В пятилетнем возрасте Павлова увидела в Мариинском театре балет «Спящая красавица», который и решил ее судьбу. В 1891 году поступила на балетное отделение Петербургского театрального училища, где занималась у Е.О. Вазем, П.А. Гердта.
Вот как вспоминает о ее школьных годах Тамара Карсавина в книге «Театральная улица»:
«Не обладая достаточной проницательностью, мы восхищались только виртуозностью танца, нашим идеалом была крепкая коренастая фигура Леньяни. И сама Павлова тогда вряд ли осознавала, что в ее хрупкости и некоторой ограниченности технических возможностей как раз и таилась огромная сила ее неповторимой и чарующей индивидуальности. Романтизм в ту пору вышел из моды. Даже сама фигура танцовщиц по сравнению с силуэтами тех, кто танцевал полвека назад, явно демонстрировала изменение вкусов публики, охладевшей к воздушным видениям и восхищавшейся теперь более земными прелестями.
Худоба считалась врагом красоты, и все сходились на мнении, что Анна Павлова нуждалась в усиленном питании. Она, очевидно, придерживалась такого же мнения, так как добросовестно глотала рыбий жир, который наш врач считал панацеей от всех зол, мы же все его ненавидели. Подобно всем нам, она старалась подражать нашему идеалу виртуозности, Леньяни. К счастью для Павловой, Гердт сумел распознать сущность ее таланта. Ему было больно видеть, как его хрупкая ученица пытается выполнить то, что легко давалось мускулистой итальянской танцовщице. Он посоветовал ей не гнаться за эффектами, подвергающими опасности ее хрупкий организм.
Во время дебюта Павлова очень переживала из-за своих «недостатков». Но ей было суждено вернуть на нашу сцену забытое очарование романтических балетов эпохи Тальони».
В 1899 году, по окончании училища, Анна Павлова была принята в труппу кордебалета Императорского балета Мариинского театра.
Высокая, стройная, с удлиненными по форме руками и ногами с высоким подъемом, в юности она не владела виртуозной техникой, не обладала «стальным носком». Впоследствии, чтобы исполнять партии, созданные М.И. Петипа для итальянских виртуозок, Павлова занималась частным образом с Энрико Чекетти в Петербурге и с главным педагогом школы «Ла Скала» в Милане Катариной Беретта.
Уже 19 сентября 1899 года Павлова дебютировала в маленькой роли в «Тщетной предосторожности», затем последовали роли в «Волшебной флейте» и в «Баядерке». В 1903 году ей была доверена партия Жизели, и молодая балерина поразила всех глубиной психологической трактовки образа и красотой танца. Вслед за этим успехом Павлова получила главные роли в «Наяде и рыбаке», «Пахите», «Корсаре», «Дон Кихоте». В то же время воздушная, похожая на сильфиду Павлова благодаря природному темпераменту с огромным успехом танцевала испанские и демихарак-терные партии классического репертуара (уличная танцовщица в «Дон Кихоте», панадерос в «Раймонде»).
В 1906 году Анна Павлова стала балериной Императорской сцены. Работа с Михаилом Фокиным открыла для нее новый репертуар. Индивидуальность балерины, стиль ее танца, парящий прыжок в 1907 году навели Фокина на мысль о возрождении романтического балета. Так появилась «Шопениана» – тонкая стилизация в духе изящной ожившей гравюры эпохи Тальони. В «Шопениане» Павлова танцевала мазурку и Седьмой вальс с Вацлавом Нижинским.
Ее летящий арабеск вошел в историю – художник Валентин Серов увековечил его на афише к «Русским сезонам» в Париже в 1909 году.
В 1907 году Павлова танцевала с труппой Фокина в Москве, и это принесло ей всероссийскую славу. Именно после этих гастролей, в качестве расплаты за денежный долг Фокин поставил для Павловой «Умирающего лебедя», ставшего ее несомненной артистической удачей. Содружество Фокина и Павловой оказалось плодотворным – она танцевала в его «Павильоне Армиды», в «Египетских ночах». Не помышляя о новаторстве и низвержении эстетики прошлого, одним своим обликом, манерой танца она реформировала балет, изменила отношение к нему во всем мире.
8 мая 1908 года в Гельсингфорсе Павлова танцевала Терезу в «Привале кавалерии», затем гастроли продолжились в Стокгольме, Копенгагене, Праге, в городах Германии и закончились в Берлине. Этот год следует считать началом ее международного признания. В мае 1909 года на гастролях с артистами Мариинки в Берлине она танцевала «Жизель» вместе с Николаем Легатом.
Естественным для Павловой было попробовать ставить самой. Такую попытку она предприняла в 1909 году на спектакле в Суворинском театре в честь 75-летнего юбилея владельца – А. Суворина. Для своего дебюта Павлова выбрала «Ночь» Рубинштейна. Она появилась в белом длинном хитоне с цветами в руках и волосах. Патетика оправдывалась наивной искренностью чувства. Свободные движения корпуса и рук создавали впечатление импровизации, напоминая о влиянии Дункан. Но и классический танец, включая пальцевую технику, присутствовал, дополняя выразительные жесты. Самостоятельное творчество Павловой было встречено с одобрением. Следующими номерами были «Стрекоза» Ф. Крейслера, «Бабочка» Р. Дриго, «Калифорнийский мак».
Для Дягилева участие Анны Павловой в его антрепризе означало гарантию успеха. Несмотря на то что ее пребывание у Дягилева было весьма кратковременным, во всем цивилизованном мире дягилевский балет и поныне ассоциируется с именами Павловой и Нижинского.
Но ей многое не нравилось в дягилевской антрепризе. Павлова часто говорила, что красота танца значила для нее всё, а уродство – ничего, и категорически отвергала то, что казалось ей уродливым. В этот список входили и пластические элементы новой хореографии, и музыка Стравинского в «Жар-птице», казавшаяся ей недостаточно мелодичной. Павлова, великая балерина классического стиля, не приняла эстетики тех хореографов-новаторов, которые вслед за Фокиным пришли в «Русские балеты» Дягилева и произвели революцию в мире танца.
В 1910 году в Лондоне она организовала собственную балетную труппу, чтобы ставить классику, и с ней отправилась в кругосветное балетное турне. Дебют в Нью-Йорке состоялся 16 февраля 1910 года. За ним последовали концерты в Бостоне, Филадельфии, Балтиморе.
Спутником Анны Павловой во время этого турне был Михаил Мордкин, знаменитый солист Большого театра, «Геракл балетной сцены», позднее – основатель «Американского балета». Он танцевал с Павловой в 1910–1911 годах, после ухода балерины от Дягилева. Их сценический союз постепенно перерос в любовный роман. Однако он оказался неудачным и в личном, и в творческом плане. История окончилась скандальным разрывом.
В августе 1911 года Павлова ненадолго вернулась на родину. Теперь это для нее были «русские гастроли». Станцевав в Мариинском театре «Баядерку» и «Жизель», она уехала в Лондон, где был Дягилев со своей антрепризой. Павлова сменила Карсавину в «Жизели» и танцевала с Нижинским: с ним же она впервые исполнила партию рабыни в «Клеопатре». А в ноябре 1911 года отправилась в турне по городам Англии, Шотландии и Ирландии.
В 1912 году к Павловой присоединился покинувший Россию из-за финансовых неприятностей барон Виктор Дандре. Труппе был нужен надежный администратор, а Дандре оказался именно таким человеком. Некоторое время спустя Павлова вышла за него замуж. Решив поселиться в Англии, она купила дом «Айви-Хауз» в одном из районов Лондона – Хэмпстеде.
Первая мировая война застала Павлову в Берлине, где она была ненадолго задержана как «русская шпионка». Балерина вернулась в Россию, но война и балет несовместимы – и она вместе со своей труппой отправилась через океан и в течение долгого времени гастролировала по Северной и Южной Америке. Октябрьский переворот в Петрограде произошел, когда она блистала в Латинской Америке: Рио-де-Жанейро, Монтевидео, Буэнос-Айрес, Сантьяго, Лима, Ла-Пас, Кито, Каракас, Коста-Рика, Гавана… Павлова была первой Жизелью, которую увидели любители балета этого полушария.
За 22 года бесконечных турне Павлова проехала на поезде более полумиллиона километров, по приблизительным подсчетам, она дала около 9 тысяч спектаклей. Это был действительно труд на износ. Был период, когда итальянский мастер Нинолини изготовлял для Анны Павловой в год в среднем две тысячи пар балетных туфель, и ей их едва хватало.
Но, при всей своей преданности искусству балета, Анна Павлова любила мир моды, охотно фотографировалась и даже позировала в мехах известных домов моды Берлина и Парижа 1910-х и 1920-х годов. В Англии она рекламировала туфли обувной фирмы «H. & M. Rayne», которые носила, по ее словам, и на сцене, и в жизни. Стиль одежды «a la Pavlova» стал настолько популярен, что преподнес миру моды атлас «Павлова», выпущенный в 1921 году. Именно Павлова ввела моду на драпированные в испанской манере расшитые манильские шали с кистями, которые она умела носить так изящно.
В январе 1931 года поезд, в котором Павлова возвращалась в Париж с Лазурного берега Франции, потерпел аварию возле Дижона. Сама прима не пострадала, хотя упавший кофр сильно ударил ее по ребрам. Но ей пришлось холодным зимним утром в пижамке и легком пальто идти пешком до ближайшей станции и там в течение двенадцати часов ждать следующего поезда. Павлова подхватила простуду, которая перешла затем в тяжелейший плеврит. В таком состоянии она отправилась на гастроли в Голландию. Незадолго до своего отъезда, уже совсем больная, она пришла заниматься в парижскую студию Веры Трефиловой. Там она почувствовала сильный жар и все же решила гастролей не отменять.
17 января 1931 года знаменитая балерина прибыла на гастроли в Нидерланды, где ее хорошо знали и любили. В честь «русского Лебедя» голландцы вывели особый сорт белоснежных тюльпанов и назвали их «Анна Павлова».
В программке выступления балета Павловой, напечатанной в Голландии за два дня до ее кончины, имя балерины в составе исполнителей не значилось. Она уже не выходила из своих сиреневых апартаментов в гостинице. Между тем труппа продолжала готовиться к гастролям в Брюсселе. Но гастроли не состоялись. Неожиданная смерть великой балерины, наступившая в час ночи с четверга на пятницу 23 января 1931 года в гаагской «Hotel des Indes», потрясла весь мир.
Прах Павловой, заключенный в белую мраморную урну, покоится на кладбище «Гольдерс-Грин», недалеко от ее любимого «Айви-Хауз».
Д. М. Трускиновская
Источник: 100 великих мастеров балета, 2010 г.